Знаете, Джоэл, волшебство уходит... ― Знаю. ― Что делать будем? ― Наслаждаться моментом. (с)
Вы только посмотрите КАКУЮ интересную статью нашла korolevamirra 
Статья о чае и чаепитиях в романе "Путешествие на Запад". Полностью прочитать статью можно здесь.
А поскольку я всегда боюсь, вдруг что случится с сайтом, где лежит всякая вкуснятина, то закидываю текст и сюда, в морские пучины.Специфика описание чая и чаепитий в романе «Путешествие на Запад»
«Путешествие на Запад» (西遊記
— это один из четырёх классических китайских романов. Он был опубликован в конце XVI века, его автором считается У Чэн-энь (吳承恩, на русском его имя может записываться по разному). Формально роман посвящен путешествию китайского буддийского монаха Сюань-цзана в Индию за буддийскими текстами. Но на самом деле это путешествие является только, если можно так выразиться, базовым сюжетным поводом, на который нанизаны многочисленные занимательные истории приключенчески-хулиганского характера, главным героем которых является Сунь У-кун, Царь обезьян. Сюань-цзан, действует на важном, но явно втором плане, наряду с Чжу Ба-цзе и Ша Сэном.
Полный перевод «Путешествия на Запад» на русский язык был выполнен Алексеем Петровичем Рогачевым и впервые опубликован в четырёх томах в 1959 году. Мы работали с изданием 2008 года («Эннеагон Пресс»), все дальнейшие цитаты будут приведены по этому изданию, все имена и названия мы будем использовать в том же написании, в котором они используются в данном издании.
С чайной точки зрения о «Путешествии на Запад» нужно знать следующее.
1. Лежащая в основе романа «Путешествие на Запад» экспедиция Сюань-цзана была совершена в VII веке, длилась 17 лет и в деталях описана самим Сюань-цзаном. Его труд называется «Путешествие в Западный край во времена Великой Тан», он тоже переведен на русский язык, издан небольшим тиражом и легко гуглится. Труд самого Сюань-цзана считается очень достоверным источником, изложенные в нем факты (наличие в определенных местах определенных памятников и т.п.) неоднократно подтверждались, например, в ходе археологических раскопок. В труде постоянно описываются обычаи (в том числе — и кулинарные) разных народов и упоминается, например, вино — но о чае (а также о других отварах или настоях) у Сюань-цзана мы ничего не нашли. В чем, с учетом описанных мест и VII века, нет ничего удивительного.
2. Таким образом интрига «о чаепитиях какого века идет речь», которая могла бы вырасти из того факта, что в книге XVI века описаны события VII века, даже не возникает. Все упоминания чая в «Путешествии на Запад» — это фантазии XVI века. Но фантазии эти не совсем простые.
3. Дело в том, что «Путешествие на Запад» во многом опирается на народные китайские сказания и сама книга, повторимся, является набором занимательных историй. То есть все описания событий, героев, предметов и явлений решают там не документальные, а сюжетные задачи. Вот представьте себе, что современный устный рассказчик хочет произвести на слушателей впечатление описанием того, как шикарно встретили героя. И говорит, что на столе был целый таз икры (бутылка старого сотерна, бочка варенья — и так далее, в зависимости от аудитории). Чай и чаепития в «Путешествии на Запад» упоминаются по такому же принципу. Все чайные рассказы в романе должны были быть понятны читателям-слушателям и совпадать с их представлениями о том, как все должно происходить, даже с учетом естественных для текста такого рода преувеличений.
4. И это, на самом деле, отлично — потому что разбираясь с чаем и чаепитиями в «Путешествии на Запад», мы, фактически, разбираемся с тем, какую роль играл чай в повседневной и праздничной жизни жителей Китая XVI века. Причем оценка этой роли будет, скорее всего, адекватной, так как «Путешествие на Запад» не является специализированной чайной книгой и можно не бояться предметной деформации.
5. Так как мы работали с текстом на русском языке, существует вероятность значительного влияния на содержание интерпретаций переводчика. Мы поверхностно проверили текст на китайском, обнаружили, что иероглиф 茶 встречается там более двухсот раз и решили, что возможными искажениями изначального смысла, возникшими при переводе, можно пренебречь. Но при этом полностью признаем, что чайный разбор китайского текста «Путешествия на Запад» более ценен, чем разбор русского перевода романа.
6. Ценность «Путешествия на Запад» для современных чайных специалистов состоит в следующем. Угощая чаем гостей, «чайники» постоянно рассказывают им разные интересные истории. Чайный разбор «Путешествия на Запад» — это еще один источник для таких историй. Особенно с учетом того, что пересказ «Путешествия на Запад», особенно выборочный и авторский, является, на наш взгляд, самым правильным способом использования романа по его непосредственному назначению и лучше данью уважения и автору романа, и его героям.
ГЕРОИ
Все сцены и диалоги, в которых так или иначе упоминаются чай и чаепития, мы собрали в таблицу (см. далее). Эти сцены и диалоги маркированы номером тома и страницы (по изданию «Эннеагон Пресс» 2008 года), избыточно процитированы, снабжены описанием контекста, в котором упоминается чай или чаепитие, и классифицированы хитрым способом, о котором чуть позже.
Для полноценной работы с цитатами из романа необходимо ориентироваться в главных действующих лицах. Их четверо (коня не считаем, хотя он тоже молодец) и они вместе идут из Китая в Индию по довольно извилистому маршруту за священными буддийскими текстами. Вот эти чудесные люди.
1. Сюань-цзан. Буддийский монах, формальный руководитель экспедиции, в романе, кроме своего имени, фигурирует под именами Трипитака и Танский монах. Три других героя повелением Гуаньинь были приставлены к Сюань-цзану в качестве послушников для того, чтобы искупить накопленные ранее грехи и перевоспитаться. Именно поэтому другие участники экспедиции называют Сюань-цзана Учителем.
2. Сунь У-кун. Царь обезьян. Классический трикстер и фактический главный герой большей части описанных в романе приключений. В первом томе романа подробно описаны доэкспедиционные похождения Сунь У-куна («Дебош в небесных чертогах» и другие популярные сюжеты), результатом которых стало пятисотлетнее заточение Царя обезьян в горе. Из этой горы Сунь У-кун был освобожден Сюань-цзаном, к которому и присоединился.
3. Чжу Ба-цзе. Получеловек-полусвинья, волшебник, небесный маршал, чревоугодник, пьяница, прелюбодей и источник значительной части решаемых путешественниками проблем. В романе иногда фигурирует под прозвищем Дурень.
4. Ша Сэн. Провинившийся небесный маршал и перевоспитавшийся людоед. Тоже симпатичный персонаж, короче говоря.
По пути путешественники переживают разнообразные приключения и постоянно контактируют с мирянами, монахами, оборотнями, волшебниками, небожителями и другими замечательными персонажами. Чтобы четко представлять себе драматургию значительной части микросюжетов романа, надо понимать, что вся экспедиция воспринималась другими действующими лицами примерно так: «Ты [по отношению к Сюань-цзану] вроде нормальный, а эти с тобой страшные какие-то, явно оборотни». На что обычно следовал ответ типа: «Да, на лицо они не очень, но внутри добрые, это ученики мои», — после чего следовало приветственное чаепитие и прочие события.
В романе путешествие героев длилось 14 лет и завершилось благополучно: книги были добыты, просветление и смирение обретены, награды получены. Реальное путешествие Сюань-цзана, напомним, длилось 17 лет и тоже было успешным, а дальнейшая жизнь монаха — просто замечательной.
СТАТИСТИКА
Мы нашли в «Путешествии на Запад» 119 сцен и диалогов, так или иначе связанных с чаем и чаепитиями. Из них:
— 25 связаны с описанием чая и/или посуды. Начиная с фраз типа «хороший чай» и заканчивая описанием конкретных качеств, например, аромата (который лучше чем у коричного дерева) или места, где был произведен чай. В таблице такие описания помечены буквой Ч.
— 17 связаны с закусками к чаю. Опять же, начиная с проходных фраз типа «подали закуски и чай» и заканчивая детальным описанием блюд. В таблицы такие описания помечены буквой З.
— 22 связаны с бытовыми сценами и городскими зарисовками. «Стали готовить чай», «Там торговали чаем» и т.п. Буква Б в таблице.
— 86 относятся к церемониям гостеприимства и коммуникациям. «Гостям предложили чай», «Пили чай и беседовали» и т.д. Буква Г в таблице.
— 2 упоминания — это пейзажные зарисовки. Относящиеся, естественно, к чайным кустам, где-либо красиво растущим или увядшим. Буква Л в таблице.
— В романе всего одно сравнение чего-либо с чаем, «Как чайный лист сухой — лицо в морщинках». Буква С в таблице.
— 9 упоминаний — это поговорки и присказки, в стиле «Что, даже чаю не попьете?» Буква П в таблице.
— И, наконец, один большой сюжет в романе связан с отравлением части путешественников чаем, в который были добавлены отравленные финики. Буква О, конечно.
Вот список всей встречающейся в романе чайной и околочайной посуды:
1) Блюдо из белоснежной яшмы.
2) Синие с золотым ободком чашки.
3) Медный чайник.
4) Чашки из белоснежного нефрита.
5) Фарфоровые чашечки.
6) Красные лаковые подносы.
7) Чашки из тонкого фарфора с диковинными плодами.
8) Ложечки для плодов.
9) Большой железный чайник в медной оправе.
10) Жбан.
А вот встречающиеся закуски к чаю (включая случаи, когда их не разделить с другими продуктами, оказавшимися одновременно с чаем на столе) с частотой их упоминания:
1) Закуски и синонимы, 10 раз.
2) Фрукты (плоды), 4 раза.
3) Овощи, в том числе маринованные и соленые, 1 раз.
4) Печенье, 1 раз.
5) Пирожки, 1 раз.
6) Финики, 2 раза.
7) Пампушки, 1 раз.
8) Вино, 2 раза.
9) Орехи, 1 раз.
10) Сухофрукты, 2 раза.
Такова статистика. А теперь наблюдения.
НАБЛЮДЕНИЯ
0. Повторимся. Описания чая и чаепитий в романе часто решают чисто литературные задачи. Вот, например, прослеживается очень четкая закономерность: если чаепитие описано не мимоходом, а более или менее подробно, то это чаепитие является частью хитрого плана хозяев, цель которого — ограбить, убить или соблазнить гостей. Это, конечно, совсем не значит, что чаепитие является непременным атрибутом коварства хозяев. Это значит, что литературный прием «сначала поили вкусным чаем и всячески уважали, а потом рясу украли и сжечь хотели» прост, эффектен и понятен слушателям.
1. В рамках романа нет никаких специальных церемоний, целью которых является именно употребление чая. При этом чай является частью церемониального этикета, связанного с трапезами и приемом гостей.
2. Более половины всех упоминаний чая и чаепитий — это упоминая в связи с приемом гостей. Чаепитие — это фактический синоним приветствия, оно предшествует трапезе или является ее частью и почти всегда сопровождает общение на самые разные, но совершенно конкретные темы. Чай всегда подается на заставах, почтовых станциях, постоялых дворах, то есть он является частью не только повседневной мирской и монашеской жизни, но и элементом транспортной инфраструктуры.
3. Если чаепитие описано подробно, то это, почти всегда, чаепитие с закусками. Без закусок чай употребляется либо в спешке, либо при материальных затруднениях, либо пока еда готовится, то есть в качестве аперитива. Грань между специальными закусками к чаю и другой едой очень нечеткая.
4. Чай является элементом как постного, так и мясного стола.
5. В романе применительно к чаю не используются такие эпитеты как «бодрящий», «освежающий» и даже «согревающий». Можно сказать, что физиологическое действие чая в романе проигнорировано почти полностью.
6. Основной органолептической характеристикой чая в романе является аромат. На вкус и послевкусие нет даже намеков.
7. Встречающийся несколько раз акцент на свежеприготовленном чае позволяет предположить, что допускалось и употребление не очень свежего чая.
Ну и лучшие, на наш взгляд, цитаты.
ЧАЙ И БОДИСАТВА ГУАНИНЬ
I.180 «Святой преградил бодисатве дорогу и умолял ее остановиться — он хотел предложить путнице чай. Однако бодисатва не пожелала долго задерживаться».
IV.547 «Тотчас же было велено подать чай и приготовить трапезу».
Бодисатва Гуаньинь путешествует на нижних облаках с учениками в Восточную землю и отказывается от чая, предложенного ей встреченным праведным отшельником, подчеркивая, тем самым, важность своего задания (ее послал с поручением Будда) и необходимость выполнить его как можно быстрее. Рассказывая о чае Те Гуаньинь, можно вспоминать и эту историю. Предполагая, что именно за способность выполнять поручения, не отвлекаясь на мирские удовольствия, саму Гуаньинь прозвали Железной. Ну а потом и чай следом. Шутка.
Вторая цитата замыкает сюжет. Великий бессмертный, Златоглавый, который принимает путешественников на обратном пути и велит подать чай — этот тот святой, который предлагал чаю Гуаньинь, от которого она отказалась и сообщила, что торопится и что нужно ждать Танского монаха. Вот он и дождался.
ЧАЙ И ЦВЕТЫ КОРИЧНОГО ДЕРЕВА
I.352 «Наставнику этот ответ показался неучтивым, он не стал больше обращаться к Сунь У-куну и велел подать чаю. Расторопный послушник вытащил блюдо из белоснежной яшмы и три синих с золотым ободком чашки. Второй послушник налил всем из медного чайника душистого чаю. Аромат его был настолько восхитителен, что с ним не могли сравниться даже цветы коричного дерева».
III.311 «— Подать сюда чаю, живей! — крикнула красотка. Сразу же появились еще две молодые девицы в желтых одеждах, которые несли красные лаковые подносы. На подносах были установлены шесть чашек из тонкого фарфора с диковинными плодами. На плодах лежали ложечки. Кроме того, девушки принесли с собой большой железный чайник в светлой медной оправе, из которого шел приятный аромат. Фея разлила чай, а затем, улыбнувшись и полуобнажив свои прелестные белоснежные зубки, похожие на дольки весенней луковицы, подала первую чашечку Танскому монаху. После этого она поднесла чай четырем старцам и, наконец, налила себе».
В первом случае аромат чая сравнивается с ароматом цветов коричного дерева явно, во втором — связь сложная, две молодые девицы оказались коричными деревьями-оборотнями. В тексте есть и еще одно сравнение аромата чая с ароматом цветов коричного дерева, видимо, их аромат был неким распространенным эталоном приятного запаха.
О традиционной путанице между цветами коричного дерева и цветками османтуса мы знаем и полагаем, что переводчик о ней тоже знал, тем более, что османтус в романе тоже упоминается.
НЕЖНЫЕ РУКИ
I.477 «Когда была закончена церемония с поклонами, девушка велела подать чай. Тотчас же из-за перегородки вышла девушка-служанка с длинной косой. Она несла золотой поднос с чашками из белоснежного нефрита. Из чашек шел душистый аромат. На подносе лежали также удивительно душистые, редкие плоды. Женщина, не стесняясь, засучила рукава, обнажив нежные, как весенние побеги бамбука, руки. Затем, высоко держа чашку, она с поклоном поднесла чай каждому из гостей, после чего приказала приготовить трапезу».
Экспедицию принимают в богатом доме в Восточной Индии и часть участников экспедиции пытаются соблазнить в поучительных и воспитательных целях. Это описание, пожалуй, можно отнести к чайным фантазиям XVI века с легким игриво-романтическим флёром. И, опять же, не только романтизм, но и закуска.
ЧАЙ И ОВОЩНЫЕ БЛЮДА
I.510 «Послушники поспешили принести закуски. Тут были маринованные тыквы, баклажаны, соленья, редька, маринованные бобы, семена лотоса, сельдерей — в общем, семь тарелок. Кроме того, был подан чайник с прекрасным ароматным чаем и две чайных чашки».
Послушники сервируют стол для гостей, планирую их захват и наказание. Нет никаких оснований считать все перечисленные блюда закусками к чаю, но соседство интересное.
ЧАЙНЫЕ ПОБЕГИ НЕЯСНОГО НАЗНАЧЕНИЯ
II.185 «Лучше помой живее котлы, прочисти очаги, приготовь шампиньоны, грибы, чайные побеги, молодые побеги бамбука, бобовый сыр, лапшу, древесные грибы и другие овощные блюда и пригласи нашего учителя вместе с нами отслужить панихиду».
Чжу Ба-цзе объясняет духу, что брат этого духа уже мертв и есть смысл справить по нему приличные поминки. Интересно, что чайные побеги перечислены в ряду продуктов, которые едят, а не пьют. Возможно, их тоже ели, хоть и не очень понятно, как.
ОТЦЫ И ВИНО
II.448 «К ним пришли соседи, которым они рассказали всю историю путешествия паломников за священными книгами. После того, как они выпили по чашке ароматного чаю, хозяин спросил: — А вы, уважаемые отцы, вино пьете?»
Сюань-цзан, Сунь У-кун и Дурень в очередных гостях, в доме Чэня. Тут просто удивительное пересечение с бендеровским «Вот что, дедушка, неплохо бы вина выпить».
ПОСТНЫЙ ПИРОЖОК
III.111 «— Эй, девушки! — позвала чародейка. — принесите горячего чая и дайте постных пирожков нашему повелителю, хозяину дома! Одна из служанок поднесла Танскому монаху чашечку с ароматным чаем, а чародейка дала ему пирожок, предварительно разломав его».
Сюань-цзан в плену у чародейки, которая хочет с ним породниться. Тут вот что интересно. Чародейка очень предупредительна по отношению к Танскому монаху, который ест только постную пищу. Чтобы Танский монах не оскоромился даже случайно, она разламывает для него пирожок и демонстрирует отсутствие в нем мяса. Хороший прием, надо запомнить.
ЧАЙ С ПЕНОЙ
III.197 «Там он увидел Лочу, которая кричала своим служанкам: «Умираю от жажды! Подайте мне чаю скорей!» Прислужницы тотчас же подали ей целый чайник ароматного чаю и так поспешно налили ей чашку, что чай даже вспенился. Увидев пену над чашкой, Сунь У-кун обрадовался, расправил крылышки и прыгнул прямо в чашку под пену. Лоча так хотела пить, что, приняв чашку от служанок, разом осушила ее».
Сунь У-кун, превратившись в цикаду, проникает внутрь царицы Железный веер (Лоча). Единственное в романе упоминание деталей разливания чая по чашкам. Едва ли отсутствие или наличие пены регулировалось какими-либо правилами, но автор и, скорее всего, его читатели, были знакомы с описанной ситуацией и, видимо, чаще разливали чай без особой спешки и без пены.
БУТОНЫ ЧАЯ
IV.46 «— … Мы дадим им отборного риса, лучшей муки, ростки бамбука, бутоны чая, разных грибов, бобового сыра и вермишель. Прикажем им отойти на двадцать или тридцать ли, разбить палатки, приготовить еду и чай и ожидать Танского монаха».
Демоны готовят засаду. Термин «бутоны чая» однозначно интерпретировать мы затрудняемся. Это могут быть и бутоны, а могут быть и почки.
ИСИНСКИЙ ЧАЙ С ПАМПУШКАМИ
IV.325.
«C веток только что сладкие сняты плоды
И лежат, аромат источая,
И тончайшие запахи реют вокруг
Золотого, горячего чая.
Вот пампушки лежат, весом каждая в лян,
Возвышаясь горою над блюдом.
Сколько подано яств — до пятнадцати смен,
А любое покажется чудом!»
IV.326.
«Вот и чай подают. Сколько разных сортов!
О божественный чай из Янсяня!
Лучше всякой корицы его аромат,
Нет прекраснее благоуханья!»
Это пир во дворце правителя Яшмовых цветов, в стране Небесных зарослей бамбука (Индии). Лян — это чуть больше 30 грамм. Довольно большие пампушки. А Янсянь — это старое название уезда Исин. Чаепитие, напомним, происходит в Индии и это, напомним, не важно. А вот единственная в романе привязка к месту происхождения чая — это очень интересно. Можно предположить, что в XVI веке чай из Янсяня был хорошо известен и высоко ценился.
О ФИЗИОЛОГИЧЕСКОМ ДЕЙСТВИИ ЧАЯ
IV.561.
«Этот чай ароматный
И тысячи сладостных блюд
Всем вкушающим их
Долголетье и счастье дают»
Трапеза у Будды, в Жемчужном тереме. Единственный случай, когда можно заподозрить в тексте ссылку на физиологическое действие чая. Да, «долголетье и счастье дают» больше похоже на эпитеты качества. Но хоть что-то.
Приятных чаепитий!
Денис Шумаков, Ольга Никандрова
Источник: teatips.ru
Статья о чае и чаепитиях в романе "Путешествие на Запад". Полностью прочитать статью можно здесь.
А поскольку я всегда боюсь, вдруг что случится с сайтом, где лежит всякая вкуснятина, то закидываю текст и сюда, в морские пучины.Специфика описание чая и чаепитий в романе «Путешествие на Запад»
«Путешествие на Запад» (西遊記
— это один из четырёх классических китайских романов. Он был опубликован в конце XVI века, его автором считается У Чэн-энь (吳承恩, на русском его имя может записываться по разному). Формально роман посвящен путешествию китайского буддийского монаха Сюань-цзана в Индию за буддийскими текстами. Но на самом деле это путешествие является только, если можно так выразиться, базовым сюжетным поводом, на который нанизаны многочисленные занимательные истории приключенчески-хулиганского характера, главным героем которых является Сунь У-кун, Царь обезьян. Сюань-цзан, действует на важном, но явно втором плане, наряду с Чжу Ба-цзе и Ша Сэном.Полный перевод «Путешествия на Запад» на русский язык был выполнен Алексеем Петровичем Рогачевым и впервые опубликован в четырёх томах в 1959 году. Мы работали с изданием 2008 года («Эннеагон Пресс»), все дальнейшие цитаты будут приведены по этому изданию, все имена и названия мы будем использовать в том же написании, в котором они используются в данном издании.
С чайной точки зрения о «Путешествии на Запад» нужно знать следующее.
1. Лежащая в основе романа «Путешествие на Запад» экспедиция Сюань-цзана была совершена в VII веке, длилась 17 лет и в деталях описана самим Сюань-цзаном. Его труд называется «Путешествие в Западный край во времена Великой Тан», он тоже переведен на русский язык, издан небольшим тиражом и легко гуглится. Труд самого Сюань-цзана считается очень достоверным источником, изложенные в нем факты (наличие в определенных местах определенных памятников и т.п.) неоднократно подтверждались, например, в ходе археологических раскопок. В труде постоянно описываются обычаи (в том числе — и кулинарные) разных народов и упоминается, например, вино — но о чае (а также о других отварах или настоях) у Сюань-цзана мы ничего не нашли. В чем, с учетом описанных мест и VII века, нет ничего удивительного.
2. Таким образом интрига «о чаепитиях какого века идет речь», которая могла бы вырасти из того факта, что в книге XVI века описаны события VII века, даже не возникает. Все упоминания чая в «Путешествии на Запад» — это фантазии XVI века. Но фантазии эти не совсем простые.
3. Дело в том, что «Путешествие на Запад» во многом опирается на народные китайские сказания и сама книга, повторимся, является набором занимательных историй. То есть все описания событий, героев, предметов и явлений решают там не документальные, а сюжетные задачи. Вот представьте себе, что современный устный рассказчик хочет произвести на слушателей впечатление описанием того, как шикарно встретили героя. И говорит, что на столе был целый таз икры (бутылка старого сотерна, бочка варенья — и так далее, в зависимости от аудитории). Чай и чаепития в «Путешествии на Запад» упоминаются по такому же принципу. Все чайные рассказы в романе должны были быть понятны читателям-слушателям и совпадать с их представлениями о том, как все должно происходить, даже с учетом естественных для текста такого рода преувеличений.
4. И это, на самом деле, отлично — потому что разбираясь с чаем и чаепитиями в «Путешествии на Запад», мы, фактически, разбираемся с тем, какую роль играл чай в повседневной и праздничной жизни жителей Китая XVI века. Причем оценка этой роли будет, скорее всего, адекватной, так как «Путешествие на Запад» не является специализированной чайной книгой и можно не бояться предметной деформации.
5. Так как мы работали с текстом на русском языке, существует вероятность значительного влияния на содержание интерпретаций переводчика. Мы поверхностно проверили текст на китайском, обнаружили, что иероглиф 茶 встречается там более двухсот раз и решили, что возможными искажениями изначального смысла, возникшими при переводе, можно пренебречь. Но при этом полностью признаем, что чайный разбор китайского текста «Путешествия на Запад» более ценен, чем разбор русского перевода романа.
6. Ценность «Путешествия на Запад» для современных чайных специалистов состоит в следующем. Угощая чаем гостей, «чайники» постоянно рассказывают им разные интересные истории. Чайный разбор «Путешествия на Запад» — это еще один источник для таких историй. Особенно с учетом того, что пересказ «Путешествия на Запад», особенно выборочный и авторский, является, на наш взгляд, самым правильным способом использования романа по его непосредственному назначению и лучше данью уважения и автору романа, и его героям.
ГЕРОИ
Все сцены и диалоги, в которых так или иначе упоминаются чай и чаепития, мы собрали в таблицу (см. далее). Эти сцены и диалоги маркированы номером тома и страницы (по изданию «Эннеагон Пресс» 2008 года), избыточно процитированы, снабжены описанием контекста, в котором упоминается чай или чаепитие, и классифицированы хитрым способом, о котором чуть позже.
Для полноценной работы с цитатами из романа необходимо ориентироваться в главных действующих лицах. Их четверо (коня не считаем, хотя он тоже молодец) и они вместе идут из Китая в Индию по довольно извилистому маршруту за священными буддийскими текстами. Вот эти чудесные люди.
1. Сюань-цзан. Буддийский монах, формальный руководитель экспедиции, в романе, кроме своего имени, фигурирует под именами Трипитака и Танский монах. Три других героя повелением Гуаньинь были приставлены к Сюань-цзану в качестве послушников для того, чтобы искупить накопленные ранее грехи и перевоспитаться. Именно поэтому другие участники экспедиции называют Сюань-цзана Учителем.
2. Сунь У-кун. Царь обезьян. Классический трикстер и фактический главный герой большей части описанных в романе приключений. В первом томе романа подробно описаны доэкспедиционные похождения Сунь У-куна («Дебош в небесных чертогах» и другие популярные сюжеты), результатом которых стало пятисотлетнее заточение Царя обезьян в горе. Из этой горы Сунь У-кун был освобожден Сюань-цзаном, к которому и присоединился.
3. Чжу Ба-цзе. Получеловек-полусвинья, волшебник, небесный маршал, чревоугодник, пьяница, прелюбодей и источник значительной части решаемых путешественниками проблем. В романе иногда фигурирует под прозвищем Дурень.
4. Ша Сэн. Провинившийся небесный маршал и перевоспитавшийся людоед. Тоже симпатичный персонаж, короче говоря.
По пути путешественники переживают разнообразные приключения и постоянно контактируют с мирянами, монахами, оборотнями, волшебниками, небожителями и другими замечательными персонажами. Чтобы четко представлять себе драматургию значительной части микросюжетов романа, надо понимать, что вся экспедиция воспринималась другими действующими лицами примерно так: «Ты [по отношению к Сюань-цзану] вроде нормальный, а эти с тобой страшные какие-то, явно оборотни». На что обычно следовал ответ типа: «Да, на лицо они не очень, но внутри добрые, это ученики мои», — после чего следовало приветственное чаепитие и прочие события.
В романе путешествие героев длилось 14 лет и завершилось благополучно: книги были добыты, просветление и смирение обретены, награды получены. Реальное путешествие Сюань-цзана, напомним, длилось 17 лет и тоже было успешным, а дальнейшая жизнь монаха — просто замечательной.
СТАТИСТИКА
Мы нашли в «Путешествии на Запад» 119 сцен и диалогов, так или иначе связанных с чаем и чаепитиями. Из них:
— 25 связаны с описанием чая и/или посуды. Начиная с фраз типа «хороший чай» и заканчивая описанием конкретных качеств, например, аромата (который лучше чем у коричного дерева) или места, где был произведен чай. В таблице такие описания помечены буквой Ч.
— 17 связаны с закусками к чаю. Опять же, начиная с проходных фраз типа «подали закуски и чай» и заканчивая детальным описанием блюд. В таблицы такие описания помечены буквой З.
— 22 связаны с бытовыми сценами и городскими зарисовками. «Стали готовить чай», «Там торговали чаем» и т.п. Буква Б в таблице.
— 86 относятся к церемониям гостеприимства и коммуникациям. «Гостям предложили чай», «Пили чай и беседовали» и т.д. Буква Г в таблице.
— 2 упоминания — это пейзажные зарисовки. Относящиеся, естественно, к чайным кустам, где-либо красиво растущим или увядшим. Буква Л в таблице.
— В романе всего одно сравнение чего-либо с чаем, «Как чайный лист сухой — лицо в морщинках». Буква С в таблице.
— 9 упоминаний — это поговорки и присказки, в стиле «Что, даже чаю не попьете?» Буква П в таблице.
— И, наконец, один большой сюжет в романе связан с отравлением части путешественников чаем, в который были добавлены отравленные финики. Буква О, конечно.
Вот список всей встречающейся в романе чайной и околочайной посуды:
1) Блюдо из белоснежной яшмы.
2) Синие с золотым ободком чашки.
3) Медный чайник.
4) Чашки из белоснежного нефрита.
5) Фарфоровые чашечки.
6) Красные лаковые подносы.
7) Чашки из тонкого фарфора с диковинными плодами.
8) Ложечки для плодов.
9) Большой железный чайник в медной оправе.
10) Жбан.
А вот встречающиеся закуски к чаю (включая случаи, когда их не разделить с другими продуктами, оказавшимися одновременно с чаем на столе) с частотой их упоминания:
1) Закуски и синонимы, 10 раз.
2) Фрукты (плоды), 4 раза.
3) Овощи, в том числе маринованные и соленые, 1 раз.
4) Печенье, 1 раз.
5) Пирожки, 1 раз.
6) Финики, 2 раза.
7) Пампушки, 1 раз.
8) Вино, 2 раза.
9) Орехи, 1 раз.
10) Сухофрукты, 2 раза.
Такова статистика. А теперь наблюдения.
НАБЛЮДЕНИЯ
0. Повторимся. Описания чая и чаепитий в романе часто решают чисто литературные задачи. Вот, например, прослеживается очень четкая закономерность: если чаепитие описано не мимоходом, а более или менее подробно, то это чаепитие является частью хитрого плана хозяев, цель которого — ограбить, убить или соблазнить гостей. Это, конечно, совсем не значит, что чаепитие является непременным атрибутом коварства хозяев. Это значит, что литературный прием «сначала поили вкусным чаем и всячески уважали, а потом рясу украли и сжечь хотели» прост, эффектен и понятен слушателям.
1. В рамках романа нет никаких специальных церемоний, целью которых является именно употребление чая. При этом чай является частью церемониального этикета, связанного с трапезами и приемом гостей.
2. Более половины всех упоминаний чая и чаепитий — это упоминая в связи с приемом гостей. Чаепитие — это фактический синоним приветствия, оно предшествует трапезе или является ее частью и почти всегда сопровождает общение на самые разные, но совершенно конкретные темы. Чай всегда подается на заставах, почтовых станциях, постоялых дворах, то есть он является частью не только повседневной мирской и монашеской жизни, но и элементом транспортной инфраструктуры.
3. Если чаепитие описано подробно, то это, почти всегда, чаепитие с закусками. Без закусок чай употребляется либо в спешке, либо при материальных затруднениях, либо пока еда готовится, то есть в качестве аперитива. Грань между специальными закусками к чаю и другой едой очень нечеткая.
4. Чай является элементом как постного, так и мясного стола.
5. В романе применительно к чаю не используются такие эпитеты как «бодрящий», «освежающий» и даже «согревающий». Можно сказать, что физиологическое действие чая в романе проигнорировано почти полностью.
6. Основной органолептической характеристикой чая в романе является аромат. На вкус и послевкусие нет даже намеков.
7. Встречающийся несколько раз акцент на свежеприготовленном чае позволяет предположить, что допускалось и употребление не очень свежего чая.
Ну и лучшие, на наш взгляд, цитаты.
ЧАЙ И БОДИСАТВА ГУАНИНЬ
I.180 «Святой преградил бодисатве дорогу и умолял ее остановиться — он хотел предложить путнице чай. Однако бодисатва не пожелала долго задерживаться».
IV.547 «Тотчас же было велено подать чай и приготовить трапезу».
Бодисатва Гуаньинь путешествует на нижних облаках с учениками в Восточную землю и отказывается от чая, предложенного ей встреченным праведным отшельником, подчеркивая, тем самым, важность своего задания (ее послал с поручением Будда) и необходимость выполнить его как можно быстрее. Рассказывая о чае Те Гуаньинь, можно вспоминать и эту историю. Предполагая, что именно за способность выполнять поручения, не отвлекаясь на мирские удовольствия, саму Гуаньинь прозвали Железной. Ну а потом и чай следом. Шутка.
Вторая цитата замыкает сюжет. Великий бессмертный, Златоглавый, который принимает путешественников на обратном пути и велит подать чай — этот тот святой, который предлагал чаю Гуаньинь, от которого она отказалась и сообщила, что торопится и что нужно ждать Танского монаха. Вот он и дождался.
ЧАЙ И ЦВЕТЫ КОРИЧНОГО ДЕРЕВА
I.352 «Наставнику этот ответ показался неучтивым, он не стал больше обращаться к Сунь У-куну и велел подать чаю. Расторопный послушник вытащил блюдо из белоснежной яшмы и три синих с золотым ободком чашки. Второй послушник налил всем из медного чайника душистого чаю. Аромат его был настолько восхитителен, что с ним не могли сравниться даже цветы коричного дерева».
III.311 «— Подать сюда чаю, живей! — крикнула красотка. Сразу же появились еще две молодые девицы в желтых одеждах, которые несли красные лаковые подносы. На подносах были установлены шесть чашек из тонкого фарфора с диковинными плодами. На плодах лежали ложечки. Кроме того, девушки принесли с собой большой железный чайник в светлой медной оправе, из которого шел приятный аромат. Фея разлила чай, а затем, улыбнувшись и полуобнажив свои прелестные белоснежные зубки, похожие на дольки весенней луковицы, подала первую чашечку Танскому монаху. После этого она поднесла чай четырем старцам и, наконец, налила себе».
В первом случае аромат чая сравнивается с ароматом цветов коричного дерева явно, во втором — связь сложная, две молодые девицы оказались коричными деревьями-оборотнями. В тексте есть и еще одно сравнение аромата чая с ароматом цветов коричного дерева, видимо, их аромат был неким распространенным эталоном приятного запаха.
О традиционной путанице между цветами коричного дерева и цветками османтуса мы знаем и полагаем, что переводчик о ней тоже знал, тем более, что османтус в романе тоже упоминается.
НЕЖНЫЕ РУКИ
I.477 «Когда была закончена церемония с поклонами, девушка велела подать чай. Тотчас же из-за перегородки вышла девушка-служанка с длинной косой. Она несла золотой поднос с чашками из белоснежного нефрита. Из чашек шел душистый аромат. На подносе лежали также удивительно душистые, редкие плоды. Женщина, не стесняясь, засучила рукава, обнажив нежные, как весенние побеги бамбука, руки. Затем, высоко держа чашку, она с поклоном поднесла чай каждому из гостей, после чего приказала приготовить трапезу».
Экспедицию принимают в богатом доме в Восточной Индии и часть участников экспедиции пытаются соблазнить в поучительных и воспитательных целях. Это описание, пожалуй, можно отнести к чайным фантазиям XVI века с легким игриво-романтическим флёром. И, опять же, не только романтизм, но и закуска.
ЧАЙ И ОВОЩНЫЕ БЛЮДА
I.510 «Послушники поспешили принести закуски. Тут были маринованные тыквы, баклажаны, соленья, редька, маринованные бобы, семена лотоса, сельдерей — в общем, семь тарелок. Кроме того, был подан чайник с прекрасным ароматным чаем и две чайных чашки».
Послушники сервируют стол для гостей, планирую их захват и наказание. Нет никаких оснований считать все перечисленные блюда закусками к чаю, но соседство интересное.
ЧАЙНЫЕ ПОБЕГИ НЕЯСНОГО НАЗНАЧЕНИЯ
II.185 «Лучше помой живее котлы, прочисти очаги, приготовь шампиньоны, грибы, чайные побеги, молодые побеги бамбука, бобовый сыр, лапшу, древесные грибы и другие овощные блюда и пригласи нашего учителя вместе с нами отслужить панихиду».
Чжу Ба-цзе объясняет духу, что брат этого духа уже мертв и есть смысл справить по нему приличные поминки. Интересно, что чайные побеги перечислены в ряду продуктов, которые едят, а не пьют. Возможно, их тоже ели, хоть и не очень понятно, как.
ОТЦЫ И ВИНО
II.448 «К ним пришли соседи, которым они рассказали всю историю путешествия паломников за священными книгами. После того, как они выпили по чашке ароматного чаю, хозяин спросил: — А вы, уважаемые отцы, вино пьете?»
Сюань-цзан, Сунь У-кун и Дурень в очередных гостях, в доме Чэня. Тут просто удивительное пересечение с бендеровским «Вот что, дедушка, неплохо бы вина выпить».
ПОСТНЫЙ ПИРОЖОК
III.111 «— Эй, девушки! — позвала чародейка. — принесите горячего чая и дайте постных пирожков нашему повелителю, хозяину дома! Одна из служанок поднесла Танскому монаху чашечку с ароматным чаем, а чародейка дала ему пирожок, предварительно разломав его».
Сюань-цзан в плену у чародейки, которая хочет с ним породниться. Тут вот что интересно. Чародейка очень предупредительна по отношению к Танскому монаху, который ест только постную пищу. Чтобы Танский монах не оскоромился даже случайно, она разламывает для него пирожок и демонстрирует отсутствие в нем мяса. Хороший прием, надо запомнить.
ЧАЙ С ПЕНОЙ
III.197 «Там он увидел Лочу, которая кричала своим служанкам: «Умираю от жажды! Подайте мне чаю скорей!» Прислужницы тотчас же подали ей целый чайник ароматного чаю и так поспешно налили ей чашку, что чай даже вспенился. Увидев пену над чашкой, Сунь У-кун обрадовался, расправил крылышки и прыгнул прямо в чашку под пену. Лоча так хотела пить, что, приняв чашку от служанок, разом осушила ее».
Сунь У-кун, превратившись в цикаду, проникает внутрь царицы Железный веер (Лоча). Единственное в романе упоминание деталей разливания чая по чашкам. Едва ли отсутствие или наличие пены регулировалось какими-либо правилами, но автор и, скорее всего, его читатели, были знакомы с описанной ситуацией и, видимо, чаще разливали чай без особой спешки и без пены.
БУТОНЫ ЧАЯ
IV.46 «— … Мы дадим им отборного риса, лучшей муки, ростки бамбука, бутоны чая, разных грибов, бобового сыра и вермишель. Прикажем им отойти на двадцать или тридцать ли, разбить палатки, приготовить еду и чай и ожидать Танского монаха».
Демоны готовят засаду. Термин «бутоны чая» однозначно интерпретировать мы затрудняемся. Это могут быть и бутоны, а могут быть и почки.
ИСИНСКИЙ ЧАЙ С ПАМПУШКАМИ
IV.325.
«C веток только что сладкие сняты плоды
И лежат, аромат источая,
И тончайшие запахи реют вокруг
Золотого, горячего чая.
Вот пампушки лежат, весом каждая в лян,
Возвышаясь горою над блюдом.
Сколько подано яств — до пятнадцати смен,
А любое покажется чудом!»
IV.326.
«Вот и чай подают. Сколько разных сортов!
О божественный чай из Янсяня!
Лучше всякой корицы его аромат,
Нет прекраснее благоуханья!»
Это пир во дворце правителя Яшмовых цветов, в стране Небесных зарослей бамбука (Индии). Лян — это чуть больше 30 грамм. Довольно большие пампушки. А Янсянь — это старое название уезда Исин. Чаепитие, напомним, происходит в Индии и это, напомним, не важно. А вот единственная в романе привязка к месту происхождения чая — это очень интересно. Можно предположить, что в XVI веке чай из Янсяня был хорошо известен и высоко ценился.
О ФИЗИОЛОГИЧЕСКОМ ДЕЙСТВИИ ЧАЯ
IV.561.
«Этот чай ароматный
И тысячи сладостных блюд
Всем вкушающим их
Долголетье и счастье дают»
Трапеза у Будды, в Жемчужном тереме. Единственный случай, когда можно заподозрить в тексте ссылку на физиологическое действие чая. Да, «долголетье и счастье дают» больше похоже на эпитеты качества. Но хоть что-то.
Приятных чаепитий!
Денис Шумаков, Ольга Никандрова
Источник: teatips.ru
@темы: Сунь Укун, Сюаньцзан, литература, лекции, Чжу Бацзе
-
-
08.03.2018 в 21:08-
-
08.03.2018 в 22:38